jackie's answering machine.
Это новое изобретение - жара.
Солнце жарило неделями, и, видимо, перегорело. Error, сбой, ведутся
ремотнтые работы, за кулиссами облаков. И выглядывающее солнце -
враньё, фарс. Ты сломалось, уйди, тебя нет.
Полгода в желе. В коме, в
очень толстом воздухе. Кома. Мы в коме, автопилотом за событиями,
делаем вид, что всё слышим и всё под контролем, на самом деле ничего не
ясно и ничего не имеет значения кроме собственной шкуры. Кроме крохи
возни, шума, крови - чтобы тишина была слаще. Мы разговариваем, чтобы
заполнить пазуы, возня, чтобы исполнить воздух движениями, шум, чтобы
казаться себе важнее, кровь - чтобы слизать и смириться. Помириться.
Фарс,
только мы иначе не умеем. Мы в коме, смотрим на себя сверху и знаем,
что там наверху лучше. Только мы не хотим лучше. Мы хотим интетсивнее.
Больше возни.
Сбой в моей системе беспечности - вдруг: работа,
вдруг: болезнь. И уже, в промежутках меж автобусами и книгами потолще я
звонюзвоню и пытаюсь узнать свою жизнь на следующую неделю. Чтобы
знать, чему не быть. Чтобы вспомнить спальню дедушки и его пластинки и
кучу книг. На секунду - дальше желе. Не вдаваться в чувство, чтобы быть
для других.
Дождь ослеп... и он тоже сломался. Осталось нашему
небу солнце с мерцанием температур и прорваные небесные дамбы. Соул
вперемешку с ритмом - не помню, чего. Всё вперемешку, потому, что нет
времени предпочитать, и, вопреки правильному отстаиваю своё мнение,
вместо спокойствия суета. Суета перед теми, кто не достоин её. К
сожалению, перед самым близким. Вечером. А на утро: Улыбка, словно все
подряд заслужили приветливое обращение, горы мороженого между 3 и 6 pm,
всё, чтобы доставить старикам и детям маленькую радость, в то время
как родители и взрослые дети платят и требуют максимум приветливости и
доскональности без чаевых. Всё искусство состоит в том, чтобы не
смотреть на часы. Время - враг, его нужно перестоять. 8 pm - меня нет.
И, меня устраивает сломаное
небо. На сто. Только Тоскана, нам всё работает верно отработанный
механизм, и в старыхстарых домах с зелёными ставнями не скроешься от
неба. Это как в фильме, только лучше. И ещё, я люблю долгие поездки на
машине. Утром и вечером. И остановки на заправках, и прозрачное
утреннее небо Италии, когда мимо пробегают-крутятся поля и отдельные
дома. А вот летать глупо.
И там, в Берлинском парке меж холодных,
знающих музеев, оказалось, что ничего не будет больше как было.
Совсем. Бессмысленно крутить старые песни, они не расскажут ничего
лучшего. Ни звука больше. Мы же в коме, в пространстве, только и умеем
курить-курить, и я боюсь, что оставаясь с тобой, я потеряюсь. Потеряю
молчание и летние закаты. И знаю, что потом найду, но мне хотелось
столько показать тебе, и опять не вышло. Почему ты не видишь того, что
вижу я? Почему бы не отркыть глаза, всего-навсего...
Может
быть, наступит время и мы всё зделаем правильно. Будем с правильными
девочками. Или иначе. Или не будем. А пока мы лежим лицом в траве и
вдыхаем насекомых, пока над нами проплывают здания и машини и рыбы и
кошки. Так тихо, что хочется не поднимать головы. Но это мгновение,
потом опять ты и весь шорох. Может быть, ты - лучшее, чего я достойна в
этой жизни. Или просто вздох ветра?
current music.: Oceansize - Meredith
Солнце жарило неделями, и, видимо, перегорело. Error, сбой, ведутся
ремотнтые работы, за кулиссами облаков. И выглядывающее солнце -
враньё, фарс. Ты сломалось, уйди, тебя нет.
Полгода в желе. В коме, в
очень толстом воздухе. Кома. Мы в коме, автопилотом за событиями,
делаем вид, что всё слышим и всё под контролем, на самом деле ничего не
ясно и ничего не имеет значения кроме собственной шкуры. Кроме крохи
возни, шума, крови - чтобы тишина была слаще. Мы разговариваем, чтобы
заполнить пазуы, возня, чтобы исполнить воздух движениями, шум, чтобы
казаться себе важнее, кровь - чтобы слизать и смириться. Помириться.
Фарс,
только мы иначе не умеем. Мы в коме, смотрим на себя сверху и знаем,
что там наверху лучше. Только мы не хотим лучше. Мы хотим интетсивнее.
Больше возни.
Сбой в моей системе беспечности - вдруг: работа,
вдруг: болезнь. И уже, в промежутках меж автобусами и книгами потолще я
звонюзвоню и пытаюсь узнать свою жизнь на следующую неделю. Чтобы
знать, чему не быть. Чтобы вспомнить спальню дедушки и его пластинки и
кучу книг. На секунду - дальше желе. Не вдаваться в чувство, чтобы быть
для других.
Дождь ослеп... и он тоже сломался. Осталось нашему
небу солнце с мерцанием температур и прорваные небесные дамбы. Соул
вперемешку с ритмом - не помню, чего. Всё вперемешку, потому, что нет
времени предпочитать, и, вопреки правильному отстаиваю своё мнение,
вместо спокойствия суета. Суета перед теми, кто не достоин её. К
сожалению, перед самым близким. Вечером. А на утро: Улыбка, словно все
подряд заслужили приветливое обращение, горы мороженого между 3 и 6 pm,
всё, чтобы доставить старикам и детям маленькую радость, в то время
как родители и взрослые дети платят и требуют максимум приветливости и
доскональности без чаевых. Всё искусство состоит в том, чтобы не
смотреть на часы. Время - враг, его нужно перестоять. 8 pm - меня нет.
И, меня устраивает сломаное
небо. На сто. Только Тоскана, нам всё работает верно отработанный
механизм, и в старыхстарых домах с зелёными ставнями не скроешься от
неба. Это как в фильме, только лучше. И ещё, я люблю долгие поездки на
машине. Утром и вечером. И остановки на заправках, и прозрачное
утреннее небо Италии, когда мимо пробегают-крутятся поля и отдельные
дома. А вот летать глупо.
И там, в Берлинском парке меж холодных,
знающих музеев, оказалось, что ничего не будет больше как было.
Совсем. Бессмысленно крутить старые песни, они не расскажут ничего
лучшего. Ни звука больше. Мы же в коме, в пространстве, только и умеем
курить-курить, и я боюсь, что оставаясь с тобой, я потеряюсь. Потеряю
молчание и летние закаты. И знаю, что потом найду, но мне хотелось
столько показать тебе, и опять не вышло. Почему ты не видишь того, что
вижу я? Почему бы не отркыть глаза, всего-навсего...
Может
быть, наступит время и мы всё зделаем правильно. Будем с правильными
девочками. Или иначе. Или не будем. А пока мы лежим лицом в траве и
вдыхаем насекомых, пока над нами проплывают здания и машини и рыбы и
кошки. Так тихо, что хочется не поднимать головы. Но это мгновение,
потом опять ты и весь шорох. Может быть, ты - лучшее, чего я достойна в
этой жизни. Или просто вздох ветра?
current music.: Oceansize - Meredith